После выборов: перемены в экономике будут, но лишь косметические

Выборы главы страны всегда ассоциируются с определенной рубежностью. Тем более, что нынешние проходили под девизом «Выбираем будущее». Так каким оно может быть? Каких перемен стоит ожидать?

Запрос на перемены в экономической области можно считать сформированным. Об этом свидетельствуют итоги голосования. Хозяйственник занял второе место, набрав почти 12 процентов голосов. По данным избиркома на середину прошлого года (а с тех пор данные практически не изменились) численность избирателей, участников референдума, как в пределах России, так и за рубежом составила около 110 млн. человек. Проголосовали почти 70 миллионов. То есть около 8,5 миллиона граждан – причем наиболее активных- обозначили свои надежды на новации в области экономики.

Будут ли перемены, сказать трудно. Скорее всего, будут. Власть не может не отреагировать на запрос избирателей - это раз. И два - все отчетливее осознается, что прежняя модель либералов, стержнем которой является невмешательство в хозяйственные процессы, а лишь управление финансовыми потоками, кроме тупика никуда завести не может.

Однако, и на радикальные перемены рассчитывать тоже не стоит. Правда, экономика не терпит никаких резкостей и нередко отвечает на них прямо противоположным образом по сравнению с ожидавшимися. Настораживает то, что вряд ли изменится вектор экономической политики. Косметические изменения произойдут, но не затронут сложившийся хозяйственный механизм.

Попробуем аргументировать предположения. Во-первых, сложившаяся модель (ее истоки в самом начале перестройки) даже при нынешнем руководстве страной существует без малого два десятилетия, без какой-либо конструктивной реакции на ее критику со стороны экспертного и делового сообщества. Так по каким причинам она должна претерпеть изменения именно сейчас? Глубоко укоренилось представление о том, что курс в целом верный, только нуждается в кое-каких корректировках. Вот ими и ограничатся.

Два ключевых ведомства, управляющие макропроцессами – Минфин и Центробанк вне критики. А раз вне критики - значит ничего менять не будут. Минфин уже заявил о намерении сбалансировать бюджет в ближайшие два года, а это означает, что надежды на снижение налоговой нагрузки придется отложить. Хотя очевидно, что в таких условиях бизнес работает с повышенным напряжением и вряд ли выведет темпы роста ВВП на повышенные показатели. А относительно денежно-кредитной (епархия Центрального Банка) избранный президент, общаясь со штабом и доверенными лицами, объяснял, почему надо было сначала подавить инфляцию. То, что в результате противоинфляционных мер мегарегулятора затянулась и финансовая петля, сдерживающая развитие экономики, осталось за пределами беседы.

Но это лишь косвенные, если не сказать эмоционально окрашенные соображения. Более жесткие с экономической точки зрения ассоциируются с предложениями Центра стратегических реформ, который на днях обнародовал четыре задачи, которые следует решить в ближайшие два года. Свежестью они не отличаются. Во-первых, главные стратеги предлагают реформировать систему государственного управления. Естественно, не уточняя каким образом и во имя чего. Обсуждать этот тезис даже и не стоит, поскольку на самом деле задача иная – не изменение управления существующей моделью экономки, а изменение самой модели. Слова вроде бы одни и те же, а смысл совершенно разный.

Пронизанный идеями гуманизма призыв повысить бюджетные расходы на образование, медицину и прочие социальные статьи вроде бы должен вызвать одобрение. Не без того. Эти сферы неизменные и беспроигрышные по критическому накалу участники новостных телесюжетов. Но расширение таких ассигнований имеет вполне очерченные границы. Необходимы ресурсы для развития экономики. Именно развитое и расширенное реальное производство будет наполнять бюджет и снабжать учителей и медиков деньгами. Над разумной пропорцией расходов и стоит задуматься, а не выдвигать лозунгово-категоричные тезисы.

И наконец, о цифровой экономике и ее экспортной направленности. Точнее о замене сырьевой экономки на цифровую. Дело в том, что в одну корзинку свалены разные по экономическому смыслу понятия. Сырье и энергоресурсы производят определенные отрасли. А «цифровизация» имеет отношение лишь к устройству этих отраслей, базе, на которой они работают и управляются. «Цифровыми» могут быть и сырьевые отрасли. Аналогия – век пара и электричества. Цифровые технологии это лишь технологии, новые принципы функционирования отраслей. Поэтому говорить надо о диверсификации экономики на новых, передовых принципах. То есть цифровых. Вот это и есть цифровизация экономики. Хотя сама информационно-технологическая сфера потребует дополнительных (и немалых) рабочих мест и превратится в отрасль. Но в отрасль, обслуживающую остальную экономику, производящую металл, кирпичи, бифштексы, зерно.

И последнее - непременная ориентация на экспорт. Видимо, это рудимент прежних времен, когда в экспорте и в зарабатывании валюты виделись символы процветания страны. Экспорт, несомненно, полезен. Внешнеторговые операции позволяют реализовать преимущества международного разделения труда, закупать оборудование и товары для населения. Но еще важнее развивать внутреннее производств (на цифровой базе и на уровне мировых стандартов!), создавать рабочие места с достойными заработками. Тогда снимутся многие социальные проблемы, более активно будет наполняться бюджет, расширится спектр экспортных товаров.

Как-то так. Если вникнуть в суть экономических явлений и задач, а не ограничиваться призывами и лозунгами.

Михаил Беляев, руководитель аналитического центра «Fundery», ведущий аналитик Агентства СЗК