О современной литературе или говорливая и внутренне монологичная Марфа

В списке моих претензий к авторам появилась новая - "много слов". Хотя ее давно было выдвинуть вперед. Нынешние книги ужасно болтливы. Что-то с этим надо делать. Хоть должность литературного Прокруста вводи, или запускай издательский формат памяти "Твиттера" и комментариев "Вконтакте".

Так вот, это совсем не то же, что ранешняя и давняя - "много страниц".

Неожиданно это совсем не одно и то же.

Много страниц - это когда рассказ раздувается на роман в 300-400 страниц. У Марфы умер муж и она о нем тоскует. Здесь 3-5 страниц хватило бы. Но, вот неожиданность, о травме и скорби у нас в основном романы. И все длинные. Как Марфа плакала. Как она вспоминает первую прогулку и последнюю горсть земли. То есть писать не о чем, но страницы есть, издательству выделили бумагу, и почти все они лишние. Без них можно было бы обойтись.

"Много слов" - это уже про роман, который соответствует роману. Автор не ошибся, взял переломный момент, пограничную ситуацию, пустился в размышления почему герой дошел до жизни такой и что по этому поводу чувствует. Ну, например, Марфа земную жизнь прошла до половины. И все вроде в жизни было - и дом полная чаша, и дети. А есть ощущение, что жизнь прожита зря, и не то повернула Марфа не туда, не то не то что поворота, никакого движения вперед не случилось. То есть разбирайся на трех сотнях страниц не хочу. Была жизнь или не было, присутствовало ли движение вперед, или это все была неправда и прав был Парменид. Если же движение было, и поворот был, то где он случился, и что сейчас можно сделать, что кричать - "постой паровоз", или "ямщик, поворачивай, к черту".

В общем абстрактно с наполнением все в порядке. И тут уже претензия не к тому, что много воды, а к тому что много наполнителя. Марфа у такого писателя живет настолько говорливой и внутренне монологичной и детализированной жизнью что хочется ей пожелать, а точнее пожелать автору, чтоб она так много не рефлексировала, и не реагировала буквально на все, вплетая в свою скоропостигшую ее ситуацию.

Тогда читателю будет полегче, попонятнее и Марфа нас не успеет утомить.

Сергей Морозов