Учение Маркса всё еще верно

5 мая 2018 года исполнилось 200 лет со дня рождения Карла Маркса. Именно «исполнилось», хотя к этой фигуре и этой дате уместнее было бы применить слово «юбилей». Но, к сожалению, не получится. Никаких торжеств, никаких особых мероприятий. Ну не считать же за таковые коротенькие комментарии в средствах массовой информации да спонтанные дискуссии в социальных сетях. К тому же подавляющее число дискутантов и комментаторов вряд ли открывали произведения классика, не говоря уже о прочтении – выдаёт поверхностная нахватанность и лозунговость, переходящая в обвинения классика в призывах к установлению кровавых диктаторских режимов.

В чём действительно правы сии мыслители, так это в том, что учение Маркса реально повлияло на ход истории в XX веке. Радикально повлияло. Круто повернуло. Однако, к установлению диктаторских режимов сам Маркс и его наследие имеет весьма малое отношение. Политиканы, вульгаризаторы учения - безусловно, «да». Но причём здесь сам творец? Чтобы понятнее – современные рыночные теории не «виноваты» в том, что попали в руки либералов –преобразователей с известными итогами четвертьвековой борьбы за счастье отдельного человека.

Но оставим вульгаризаторов и вернемся к Марксу. К экономическому пласту его учения. Рамки эссе не позволяют провести подробный анализ. Но некоторые вопросы, ответы на которые вполне очевидны и посильны даже не экономистам, дадут понимание того, почему «Капитал» актуален до сих пор. И если есть какие-то спорные моменты в учении (преимущественного в вопросах «второго ряда»), то это вовсе не означает, что надо перечеркнуть базовые, основополагающие постулаты. И ещё. Критики ссылаются на то, что труд, мол, не был завершён, что последний том (третий, для тех, кто не в курсе) редактировал и издавал Фридрих Энгельс, а потому не может считаться законченным произведением. Но для тех, кто хотя бы держал в руках увесистые фолианты, понятно, что каждая глава является законченным научным трудом на определенную тему. Ведь это не детектив, где в конце, наконец, раскрывается имя преступника.

Прежде всего, надо иметь в виду, что Маркс не придумывал свою теорию, не создавал ее искусственно. Он начал с исследования сложившегося положения в обществе. А оно в те времена в нынешних «странах с развитой рыночной экономикой» было ужасающим. Мизерная заработная плата, рабочий день по 10-12 часов без отпусков и с редкими выходными, повсеместным детским трудом… Те, кому довелось читать не экономическую, а хотя бы художественную литературу, вряд ли станут полемизировать.

В этой связи естественным образом возник следующий вопрос: а почему же так? И вывод тоже вполне естественный - экономический механизм, в основе которого лежит максимизация прибыли, к иному итогу привести и не может. Это его свойство, внутреннее свойство. Капиталист всячески стремится использовать труд рабочего на благо себе. И это называется эксплуатация, которая и является источником прибыли. Вывод для капиталистов неприятный.

Но дальше делается вывод ещё более неприятный. Оказывается, безгранично и беспредельно эксплуатировать рабочих нельзя - им нужно пить, есть, и даже отдыхать, чтобы быть способными встать к станку. Но и это ещё не всё. В конце концов, с бедственным положением рабочих с лёгкостью бы примирились. Маркс же исследовал закономерности кругооборота капитала и буквально на графиках показал (знаменитые схемы воспроизводства капитала), что бесконечно сокращать и ограничивать зарплаты нельзя. Ведь зарплаты рабочих позволяют капиталистам реализовывать их продукцию. А без реализации продукции само производство теряет смысл. А, значит, прощай прибыль.

Логично. Но также логично и то, что сами капиталисты на самоограничения не способны. (за редчайшим исключением). Для поддержания пропорции между дележом продукта на прибыль и зарплату нужен какой-то внешний механизм. В его роли выступает государство, которое ограничивает аппетиты капиталистов в их же интересах и в плане историческом. Отсюда один шаг до профсоюзов, защищающих права трудящихся.

В современных либеральных кругах не очень любят говорить об эксплуатации. В ходу больше рассуждения о «партнёрстве». Мол, капиталист предоставляет станок и сырьё, а рабочий (поскольку не в состоянии сам всё это купить) каждый день приходит и крутит болванки, зарабатывая деньги для себя и своей семьи. Тоже вроде бы логично. Но почему тогда при таком идиллическом партнерстве владелец станка (бурового оборудования) зарабатывает в день 1 миллион рублей, а рабочий в среднем по стране 30 тысяч?

В благополучные 70-80 - е годы казалось, что этот тезис Маркса ушёл в небытие. Ведь тогда заработки росли, да и социальная функция некоторых государств дала основания утверждать о «социализмах». Вроде бы так. Но только если не вспоминать, что Маркс говорил об «относительном обнищании рабочего класса». То есть снижения доли национального дохода, приходящегося на заработные платы, и концентрации богатства на одном полюсе общества, увеличении разрыва в доходах между богатыми и бедными. Разве сейчас мы наблюдаем что-то иное?

А с «социализмом» еще проще. Пока был жив «Восточный блок», западные страны вынуждены были идти на уступки трудящимся. С их точки зрения, менее опасно было немного доплатить рабочим, чем создавать условия для накала социальных отношений и неизбежных массовых беспорядков. Да и прогресс экономики позволял это делать. Нет «Восточного блока» и, как писал поэт, «всё разрешено». Не так ли?

А ещё в учении Маркса можно найти анализ и объяснение работы фондовой биржи, вексельного обращения, из которого выросли деньги (что неплохо было усвоить протагонистам криптовалют), разницы между интенсификацией труда и производительностью труда (производительность повышается на фоне умелости труда или введения нового оборудования, а интенсификация означает «затыкание пор» в рабочем времени). Продолжать можно практически бесконечно.

И как не вспомнить о предположении, что в будущем на основе высокой производительности труда богатство членов общества будет измеряться не материальными благами, добываемыми в поте лица, а наличием свободного времени (при условии заработков, которые обеспечивает высокопроизводительное оборудование). Ничего не напоминает? В смысле цифровой экономики?

А как насчёт замечания из самого начала «Капитала»: «Самый плохой архитектор отличается от самой искусной пчелы тем, что имеет сначала план». Не напутствие ли либералам-реформаторам, полагающим, что само собой всё как-то образуется?

Михаил Беляев, руководитель аналитического центра «Fundery», ведущий аналитик Агентства СЗК